Прекрасная, уютная книга с юмором! Александр Кабаков решил не писать мемуары в виде воспоминаний, а создать книгу – воспоминание о вещах, которые окружали его с детства, и так подробно живут в его памяти. По словам автора, мемуары, воспоминания бывают обидными для описываемых, а мемуары о вещах, предметах, среди которых ты жил и живёшь, это как опись того, что хранится на складах памяти. Вещи не обижаются. Вещи бесконечны. И врать не приходится, потому что только ты помнишь окружающие вещи так, как никто их не помнит. В памяти вещи живут дольше людей и обстоятельств, мыслей и даже чувств.
Книга называется «Камера хранения: мещанская книга». Почему мещанская? Многие предметы быта (Кабаков начинает воспоминания с вещей послевоенных), говорили о мещанском духе, но, в то же время, эти предметы были «обязательно-желанными»: слоники на комодах, патефон, «зефировая» рубашка, шёлковая пижама, абажур из парашютного шёлка, «китайская» ширма и др.
Спасибо Александру Абрамовичу за зоркую память о вещах особого назначения, которые я вспоминала, как будто читала о своём детстве: велосипед, как обладание престижного среди ровесников, фонарик в прямоугольном корпусе, похожим на мыльницу (их называли «трофейными»), бабушкина ножная машинка «Зингер», колесо которой приводило в восторг своей красотой чугунного переплетения, деревянный шкаф, пропахший нафталином и многое-многое другое, чего уже и в помине нет… Произошло умирание многих вещей. «Телогрейка так и не стала бестселлером, она умерла вместе с удобствами, исключительно во дворе, с коммуналками на 10 семей, с курением, разрешённым всюду, и с полагавшейся каждому дворовому пацану финкой с пластигласовой наборной рукояткой».
Да, как говорил поэт, «умом Россию не понять…». Как часто вещи становятся культом. Женщины стирают пакеты под краном… В стране, которая запускает космические корабли, не хватает пластиковых пакетов…
Книгу можно взять в городской библиотеке им. Гладиной
P.S. редакторов блога
Совершенно в стиле писателя Кабакова подробнейшие описания разных бытовых мелочей: кто-то из критиков назвал АК «певцом пуговиц». Автор в предисловии не без удовольствия уцепился за это определение и решил воспеть мир вещей, больших и малых, не отвлекаясь особо на героев и сюжет. Это были бы мемуары, если бы события как-то связывались между собой, текли повествовательно. Кстати, хронология, присущая жанру мемуаров, здесь соблюдена: действие разворачивается от 50-х до 80-х гг. прошлого столетия. Т.о. охвачена эпоха тотального дефицита и долговечности вещевого, того самого «мещанского мира», ибо ту одежду, с трудом добытую, занашивали до дыр годами, а та техника не устаревала и не ломалась практически никогда… Да, читать очень интересно, особенно если застал это время, потому что в памяти всплывают практически все предметы быта, описанные АК (всё же было одинаковое практически у всех!). Воистину, это была эпоха вещей, желанных, вечных и незыблемых: одна из моих подруг, к примеру, до сих пор носит мамины югославские туфли (берегли!), которым лет 30 и которые ни разу не были в починке и до сих пор выглядят актуально! И несть числа знакомым, у которых по сей день пашут на дачах и в гаражах холодильники 40-50-летней давности… А бессмертная швейная машинка Зингера с ножным приводом, которая строчила ВСЁ: от кружев до дерюги! И у счастливых обладателей этого швейного перпетум мобиле исправно работает до сих пор… Да, кстати, о целлофановых (пластиковых) пакетах, над стиркой которых до сих пор потешаются все, кому не лень – это был просто пуленепробиваемый целлофан, в пакет нужно было запихать полслона, чтобы он порвался, вот и стирали, как любую многоразовую вещь…
Больше всего (и с большим воодушевлением, как мне показалось) Кабаков описал годы детства, эпоху накомодных слоников, патефонов, шёлковых мужских пижам «на выход» и женских цветастых комбинезонов «для курорта» – это, на мой взгляд, самая лучшая часть «Камеры хранения». То ли детские воспоминания более трепетные, то ли писатель сам устал от обилия подробностей к концу книги…
Комментариев нет:
Отправить комментарий