После освобождения города вступил в Красную армию, а спрятанный им дневник отец Романа позднее передал в «Чрезвычайную государственную комиссию по расследованию зверств немецко-фашистских оккупантов». Так дневник стал одним из свидетельских документов на Нюрнбергском процессе, представленных советским обвинением. До 1944 года жил в оккупированном Кременце, с весны 1944 г. – ушел в действующую армию. Участвовал в боях в Прибалтике, Польше, Берлинской операции. После окончания войны еще пять лет служил военным переводчиком в Германии, в том числе в Ораниенбурге, в концлагере Заксенхаузен, затем в районной комендатуре города Бернау. После демобилизации в 1950 г. закончил физический факультет Львовского университета. С 1955 г. и до его кончины Роман Александрович жил на Кольском полуострове, продолжая работать в Кольском филиале АН СССР (ныне - КНЦ РАН) в городе Апатиты, где создал лабораторию физических методов исследования минералов. Кандидат физико-математических наук. Награжден Орденом Отечественной войны II степени, медалями "За отвагу", За освобождение Варшавы", "За взятие Берлина". Вместе с женой Людмилой Ивановной Полежаевой вырастил двух сыновей и дочь. [Материал из ЕЖЕВИКИ - EJWiki.org - Академической Вики-энциклопедии по еврейским и израильским темам]
В предисловии РА предупреждает читателя, что не надо ждать хронологической последовательности, это именно «стоп-кадры», однако сборник можно условно поделить на три вполне последовательные части – Отрочество, Молодость, Зрелость. Именно в Отрочество попал знаменитый дневник, который вел 15-летний Роман. Население Кременца – сборная солянка: здесь и поляки и украинцы, и евреи, и русские и немцы. Вроде все более-менее уживались, пока не вмешалась политика. И понеслось. На протяжении всей книги автор неоднократно упоминал, что нет ничего страшнее национализма, и это правда, когда видишь, как быстро мутируют твои вроде вполне добропорядочные соседи в определенных обстоятельствах. И вот от тебя уже шарахаются, потому что ты не разделяешь энтузиазма по поводу «Гiтлера-визволителя» (освободителя), брезгливо обходят стороной, так как дружишь с еврейкой, учителя-поляки гнобят за украинскую фамилию, а учителя-украинцы – за русский язык. Никто не возмущался во время уничтожения евреев, зато все с удовольствием мародёрствовали на пепелищах еврейского гетто, не брезгуя ничем – золотишко-серебришко, одежда, посуда… Все полицаи и каратели набираются из местного населения, арийцы лихо сыграли на психологии быдла и сами не марали руки об унтерменшей – зачем, всегда найдутся желающие выслужиться. Желающие не учли одного – исполнителей потом всегда убирают. Когда этот факт доходит до добрых обывателей, население резко меняет окраску и «визволителями» становятся ненавидимые ранее «Советы». Ну ещё бы – на дворе 1944 год. Жуткое и неоднозначное впечатление производят эти записки, когда у детей здравомыслия и порядочности больше, чем у взрослых.
Вторая часть книги посвящена фронту, на который Роман ушёл, как только ему исполнилось 18 лет. Здесь нет описания подвигов и боёв, война – это и быт тоже. И случай, когда просто везёт остаться в живых… Зато есть тёплые воспоминания об однополчанах, есть описание встреч с немцами, простыми гражданскими людьми в освобождённом уже Берлине. И приходит понимание того, что война делает несчастными всех и не щадит никого, независимо от нации и происхождения… Третья часть (Зрелость) – это путешествия Кравченко-Бережного, уже учёного, по Советскому Союзу. Несколько абзацев посвящено Кольскому полуострову и Апатитам, что очень приятно – Роман Александрович, сам южанин по рождению, любил Север, его природу и людей.
Мне повезло в своё время лично познакомиться с Кравченко-Бережным – в начале двухтысячных, когда я ещё работала на обслуживании в юношеской библиотеке, я водила к нему в институт КНЦ старшеклассников на встречу. Поразило, как легко откликнулся такой человек, учёный – нашёл время и подготовился, хотя, в сущности, мог и отказаться, сославшись на занятость и возраст. Кстати, о возрасте – нас встретил бодрый, подтянутый худощавый мужчина, которого язык не поворачивался назвать стариком. Он легко нашёл язык с аудиторией, завладел вниманием. Читал отрывки из новой книги (как выяснится позже – этой), отвечал на вопросы. Позже, когда дети отправились смотреть экспозицию Музея освоения Севера в этом же здании, ученый ещё задержался и мы немного поговорили о современной российской прозе – оказалось, Роман Александрович, что называется, «в теме», и активно интересуется новинками литературы. У меня осталось на всю жизнь впечатление об этой встрече – я очень ценю такие моменты, когда жизнь даёт шанс пересечься с людьми такого уровня. Надеюсь, наш визит его тоже не разочаровал. Спасибо судьбе за то, что это всё состоялось.
Для широкой читательской аудитории.
Послесловие из 2024 года
Кто бы мог подумать, что текст, изданный в 2008 году, станет так актуален. Мальчик Рома, пишущий свои записки в конце 30- начале 40-х 20 века из города Кременца Западной Украины, словно заглянул на почти сто лет вперёд. То, что сейчас происходит между Россией и Украиной, получило своё начало ещё тогда. Читаешь, словно современные сводки. Всё то же самое: борьба за территории бывшей огромной империи, русофобия и национализм всех видов и фасонов, пресловутый Бандера с теми же речевками про «москаляку», тут же Польша под боком, одинаково ненавидящая и русских, и украинцев… Только роль гитлеровской Германии, успешно стравливающей два народа, заняли США. История по-прежнему учит тому, что ничему не учит…
Книги Кравченко-Бережного «Перекличка» и «Между белым и красным: столп-кадры моего ХХ века», а также сборник «Детская книга войны: дневники 1941-1945 гг.», куда вошла глава «Дневник Ромы Кравченко-Бережного», есть во всех библиотеках города.
Комментариев нет:
Отправить комментарий